Ирландия

Первые люди появились на территории Ирландии относительно поздно для Европы, где-то в конце ледникового периода (около 10 000 лет назад). Для сравнения: территория Англии была заселена 400 000 лет назад, территория Уэльса - 250 000.

Уровень моря в течение всего ледникового периода был низким - от Ирландии до Англии и от Англии до, например, Франции можно было дойти пешком (материк и острова были соединены между собой так называемыми "ледяными мостами"). Но условия для жизни в Ирландии в это время были, мягко говоря, неблагоприятными. Только в конце Ледникового периода (примерно 12 000 - 10 000 лет назад) на территории Ирландии появились травоядные животные (олени, например); правда, пока еще в небольшом количестве. Но чем теплее становился климат, тем больше становилось этих самых травоядных. Таким образом, 12 000 лет назад в Ирландии уже в большом количестве обитал ирландский гигантский лось, но охотиться на него было пока некому.

С потеплением климата сильно поднялся уровень моря, и примерно 9 000 лет назад Ирландия была отрезана от Англии. Похоже именно тогда на берегах страны (а конкретнее - на северо-восточном ее побережье, рядом с современным городом Ларном) появились первые люди. Они жили семейными общинами, а пропитание добывали собирательством, охотой и рыбной ловлей с помощью каменных орудий. В общем, вели себя как положено людям, живущим в Каменный век (Мезолит).

Следов существования этих первых ирландцев немного - всего лишь несколько кучек мусора с костями мелких животных и ракушками. В числе орудий, которыми они пользовались, - кремниевые топоры, костяные и деревянные копья с кремниевыми же наконечниками. Они охотились на вепря, ловили рыбу, держали собак. Больше всего древних поселений было в Северной Ирландии. Одно из них датируется 8-6 тысячелетием до н.э..

К моменту заселения Ирландии аграрная революция в человеческой истории уже свершилась - на Среднем Востоке. Еще примерно 2 000 - 3 000 лет потребовалось, чтобы земледелие достигло Ирландии (около четвертого тысячелетия до н.э.). Появление земледелия знаменовало собой начало Неолита. Возможно, земледельцы пришли с новой волной колонизации Ирландии, но достаточных доказательств тому нет: понятие о фермерстве вполне могли принести с собой и 2-3 человека.

Поселения этого времени были обнаружены в Лох Гар около Гранжа в графстве Лимерик. Там найдены следы деревянных построек, деревянных же сельскохозяйственных инструментов, гончарных изделий - жизнь первых фермеров была явно более устроенной, чем жизнь их предков. Около Баликасл, в северном Мэйо были найдены относящиеся к этому периоду каменные ограждения полей. В течение многих веков они были скрыты в болоте.
 Примерно тогда же ирландцы стали впервые "экспортировать" свои изделия. На горе, что находится около Кашендола в графстве Антрим, есть месторождение порцелянита. Топоры из этого очень прочного камня пользовались, видимо, большим спросом в то время - некоторые из них были найдены аж на юге Англии.

Древние ирландские земледельцы, по всей видимости, очень уважали мертвых - около 3 000 лет до н. э. ими был создан поражающий воображение коридор могил в Ньюгрейнже, Науте, Дауте и в долине реки Бойн. Более 1000 мегалитов - гробниц, воздвигнутых в Новом Каменном веке, существуют и по сей день.

Два больших поселения периода Неолита были также обнаружены в графстве Антрим.

В 8 веке у северного и восточного побережья Ирландии стали появляться викинги. Они все чаще нападали на поселения и грабили монастыри. Появление викингов знаменовало собой начало нового, более бурного и беспокойного периода в ирландской истории.

Хотя надо отметить, что маленькие ирландские кланы тоже любили совершать набеги на монастыри. Последние, будучи средоточиями богатства и власти, часто вовлекались в межплеменные распри. Но именно все учащающиеся набеги викингов подвигли монахов на строительство защитных сооружений. Во многих монастырях были воздвигнуты наблюдательные башни и созданы ходы для отступления в случае нападения.

В 795 году флот викингов совершил первый рейд по западному побережью Шотландии. Они разграбили монастырь святого Кольма Килле на острове Иона, после чего обратили свои взоры к восточному побережью Ирландии. Ирландцы не смогли оказать должного сопротивления прекрасно вооруженным и весьма воинственно настроенным норвежцам.

В 9 веке викинги начинают основывать в Ирландии свои поселения и формировать союзы с коренными жителями страны. Впрочем, единого союза викингов в Ирландии никогда не существовало. О попытках завоевать Ирландию речи до самого начала 11 столетия тоже не шло. Грабительские походы были частыми, но хаотичными. Не надо также думать, что викинги постоянно проводили время в набегах вглубь Ирландии. Чаще всего они просто боялись туда заходить.

Их базы находились на побережье и со временем разрослись в большие города. Города-королевства викингов охотно втягивались как в торговые союзы, так и в междоусобные войны ирландских королей за право стать верховным королём Ирландии. Многие ирландские города обязаны своим рождением викингам. В их числе Уиклоу, Уотерфорд и Вексфорд. Дублин также был основан викингами: в 10 веке он был маленьким королевством норвежских викингов.

Но борьба между викингами и коренными ирландцами не прекращалась. Последние успели многому научиться у своих противников. Король пограничной между Коннахтом и Мюнстером области Дал Каш Бриан по прозвищу Борома (то есть налог, в современном произношении Бору), который всю жизнь провёл в сражениях, сумел сперва стать королём Мюнстера, подчинив себе викингов Лимерика, а затем всеми доступными экономическими, дипломатическими и военными способами повёл борьбу за присоединение к своему королевству других провинций. Именно Бриан Бору, последовательно присоединивший Коннахт, раздробленные земли Ольстера и, наконец, Лейнстер, в конце Х века стал первым настоящим верховным королём всей Ирландии.

К тому моменту свой взор на земли Ирландии обратили конунги датских викингов, которые по бедности земель отличались от привычных соседей-норвежцев жестокостью и решительностью. Шутки кончились. Речь шла уже не о грабительском походе, а о завоевании Ирландии. Престарелый Бриан Бору, его сыновья и вассалы вывели объединённые войска к побережью. Решающее поражение было нанесено викингам в битве при Клонтарфе (теперь пригород Дублина) в 1014 году объединенными ирландскими силами под руководством Брайана Борy, короля Мюнстера. Бриану, кстати, оказали поддержку викинги из Уотерфорда и Лимерика.

Высадка данов была сорвана, викинги дрогнули и побежали обратно к кораблям, а всё ирландское войско с воодушевлением кинулось рубить бегущих. При этом они оставили короля в шатре одного без охраны. Бриан Бору молился за победу своего войска поэтому не заметил отступавшего викинга, сбившегося с верного направления и решившего поживится в брошенном богатом шатре, и был убит. После его смерти Ирландия вновь разделилась на воюющие королевства-провинции, но военная мощь викингов в Ирландии была уже сломлена.

Однако многие северяне остались в Ирландии: они вступали в брак с коренными ирландками, становились христианами и присоединялись к борьбе против следующей волны завоевателей - норманнов.

В 1066 году норманны под предводительством Вильгельма-завоевателя вторглись в Англию.

Норманны сами были потомками викингов, которые 150 годами раньше поселились в северной Франции и переняли у французов язык, религию и военные технологии.

После завоевания Англии норманны прекратили военные действия, ожидаемого немедленного вторжения в Ирландию не последовало, но оно было лишь вопросом времени. По иронии судьбы, впервые норманны появились в Ирландии по приглашению ирландского же короля. Вот как это произошло.

Король Лейнстера, Диармайд (Дермот) Мак Муррох и король Коннахта Тирнан О'Рурк долгое время враждовали между собой. Их отношения тем более не улучшились, когда в 1152 году Мак Муррох похитил жену О'Рурка (хотя, похоже, это произошло с её полного согласия). Позже О'Рурк нанес поражение Мак Мурроху, и в 1166 году тот бежал за границу, чтобы найти себе иностранного союзника. Не получив поддержки во Франции, он добился аудиенции у Генриха II Английского. Последний в тот момент был слишком занят, чтобы лично заняться этим делом и посоветовал Мак Мурроху поискать поддержки у вассалов английской короны.

Мак Муррох отправился в Уэльс, где встретился с Ричардом Фицгилбертом графом Пемброком, более известным по прозвищу Strongbow (сильный лук). Граф согласился прислать войско на помощь Мак Мурроху, но в обмен он запросил себе в жены его дочь, а также потребовал для себя право наследовать королевство Лейнстер после его смерти. Условия были приняты.

Это соглашение и подготовило почву для более чем 800-летнего английского присутствия в Ирландии.

В мае 1169 года первые норманнские войска высадились в заливе Банноу в графстве Вексфорд. Вскоре к ним присоединился и сам Мак Муррох. Объединенная армия союзников с легкостью заняла Вексфорд и Дублин. Следующая группа норманнов под предводительством лейтенанта Реймонда ле Гроса прибыла в Лейнстер в 1170 году. Вскоре они нанесли поражение значительно большей по размеру армии ирландцев и викингов.

В августе 1170 в Ирландию прибыл сам Стронгбоу, граф Пемброк. Вместе с Ле Гросом они в кровопролитном сражении захватили Уотерфорд. Спустя несколько дней Мак Муррох отдал замуж за Стронгбоу свою дочь Ифе.

В следующем году Мак Муррох умер, и Стронгбоу, ставший отныне королем Лейнстера, занялся укреплением своего нового положения.

Тем временем в Англии Генрих II наблюдал за событиями в Ирландии со все нарастающей тревогой. В 1154 году Папа Римский объявил Генриха II повелителем Ирландии, следовательно, по закону Стронгбоу был одним из субъектов английского короля. Но независимость его поступков беспокоила Генриха II. В 1171 году с огромным английским флотом он сам прибыл в Уотерфорд и объявил этот город столицей Ирландии. Таким образом, Генрих II создал видимость контроля, но феодалы-норманны на землях, колонизированных англичанами, и лидеры крупных гэльских кланов на всех остальных землях продолжали делать в Ирландии, что хотели.

Незваные английские и норманнские гости, также как до них викинги, были полностью ассимилированы коренным населением Ирландии. Бароны, де Курси, например, устанавливали власть по доанглийским законам очень похожую на власть "старую", ту, которая была в ирландских королевствах, неподконтрольных английскому королю.

Англичане контролировали только Пелт - полосу по восточному побережью, район Дублина и окрестности крупных городов Лейнстера. Да и там дела обстояли неважно. Англичане в большинстве случаев носили ирландскую одежду и стали забывать английский язык. В течение следующих 200 лет интеграция между норманнами и коренными ирландцами была столь успешной, что в 1336 году английская корона представила англо-ирландской администрации на рассмотрение статуты Килкенни, которые ставили вне закона смешанные браки, а также следование ирландским обычаям и законам и использование ирландского языка.

Но было уже поздно. Процесс интеграции зашел уже слишком далеко. Столетиями английский контроль постепенно вторгался в район вокруг Дублина, известный как Пелт, с тех пор появилось выражение "за Пелтом" для обозначения района без контроля.

В шестнадцатом веке Генрих VIII вознамерился восстановить былое английское владычество над непокорным соседом. Его беспокоило, что Франция или Испания имеют возможность использовать Ирландию как плацдарм для вторжения или давления на Англию. Основными соперниками английской короны в Ирландии были англо-норманны Фицджеральды, графы Килдара. Отношения с официальными представителями британского правительства в Ирландии у них были, прямо скажем, неважные. Кратко их можно охарактеризовать так - открытая конфронтация. Генрих жаждал избавиться от этих нарушителей спокойствия.

В 1534 Гаррет Ог, тогдашний граф Килдара, встречался с королем в Лондоне. А в это время до его 27-летнего сына, Силкена Томаса дошли слухи, что графу не суждено вернуться домой - король намерен казнить его. Шелковый Томас собрал войско своего отца и атаковал находившиеся в Дублине английские гарнизоны. Но слухи оказались ложными, Гаррет Ог в Лондоне был жив и здоров, а армия, посланная Генрихом VIII в Ирландию, быстро подавила мятеж Силкена Томаса. Высказывается мнение, что не одни лишь слухи толкнули Фицджеральдов на восстание: возможно, они пытались доказать, что их сила в Ирландии - это сила, с которой все еще надо считаться.

Томас и его сторонники сложили оружие, что не спасло их от наказания. Казнь восставших впоследствии получила название "Pardon of Maynooth". В последующие века подобные экзекуции стали регулярными. Владения Фицджеральдов были поделены между английскими поселенцами, а над Ирландией был поставлен английский вице-король.

В это время Генриха VIII занимали другие заботы - католическая церковь не давала ему развода с женой - Катариной Арагонской. В 1532 он порвал все связи с Ватиканом, положив начало англиканской церкви - английской версии протестантизма. После падения графов Килдарских Генрих получил возможность беспрепятственно развернуть наступление на владения католической церкви в Ирландии, тем более что ирландские католики поддерживали мятежников.

Буквально за несколько лет могущество богатых монастырей Ирландии было навсегда подорвано - не без выгоды для короны. А в 1541 году Генрих добился того, что ирландский парламент официально признал его королем Ирландии.

На протяжении многовекового британского господства в Ирландии ирландское освободительное движение строилось на основном принципе: агония Британии - шанс для Ирландии. С вступлением Британии в Первую мировую войну в ИРБ начался раскол. Некоторые считали, что наступил подходящий момент для нового выступления: империя надолго завязла в самой ужасной за всю историю человечества войне, миллионы уже погибли, миллионам еще предстоит погибнуть в этой кровавой бойне, экономическая ситуация стремительно ухудшается и также стремительно падает доверие к правительству, по всей Ирландии один за другим проходят новые и новые рекрутские наборы, отнюдь не добавляющие популярности властям… С точки зрения других, наоборот, страна не была готова к восстанию, слишком много ирландцев отправились сражаться во Францию, и по отношению к ним это было бы своего рода предательством...

Среди противников восстания был и Оуэн МакНейлл, глава штаба Ирландских Добровольцев. Его основным аргументом было отсутствие необходимого количества оружия в руках потенциальных борцов за свободу. Он считал, что пока Британия не пытается их насильно разоружать или, наоборот, втягивать в военные действия на континенте, Ирландским Добровольцам вступать в открытое противостояние нецелесообразно.

В конце концов, Пирс и другие лидеры Добровольцев вместе с Коннолли и его Ирландской Гражданской Армией решили поднять восстание в воскресенье 23 апреля, под прикрытием давно запланированных на этот день маневров ИД. МакНейлл в их планы посвящен не был. Его поставили в известность только в четверг, и в первый момент он согласился, на его решение повлияло вселяющее надежды сообщение о прибытии из Германии транспорта с оружием для повстанцев. Но когда вслед за добрыми новостями пришли обескураживающие известия об аресте сэра Кейсмента и о потере всего драгоценного груза, МакНейлл своим приказом отменил маневры и в обращении к Добровольцам всей страны заявил, что восстания не будет.

Несмотря на приказ МакНейлла Военный Совет решил от восстания не отказываться, единственной уступкой в создавшейся ситуации был перенос даты выступления на понедельник 24 апреля. Была подготовлена Декларация, провозглашающая создание Ирландской Республики. Честь первому подписать исторический документ была предоставлена 59-летнему Томасу Кларку (15 из этих 59-ти он провел в британских тюрьмах).

Кларк ставил свою подпись со слезами счастья на глазах, после него по очереди брались за перо Шон МакДермот, Томас Мак Донах, П.Г. Пирс, Эймонн Кеннт, Джеймс Коннолли, Джозеф Планкетт. В сложившейся ситуации каждый из подписавших Декларацию просто не мог не понимать, что фактически он подписывает себе смертный приговор.

В назначенный день в Либерти Холл явилось только около 1,5 тыс. Добровольцев, но даже они не были как следует вооружены...

Покинув Либерти Холл, повстанцы разбились на отряды и двинулись к заранее намеченным объектам, подлежащим захвату.

Пирс и Конноли, абсолютно четко осознавая, какое безнадежное дело они затеяли, во главе своих сторонников прошли маршем по центральной улице Дублина (Сэквилл Стрит - для лояльных граждан, О Коннел Стрит - для истинных патриотов), дошли до Почтамта (General Post Office, GPO) и забаррикадировались там. Затем послали в Либерти Холл за флагом; через некоторое время сверток доставили. В коричневую бумагу был завернут зеленый флаг с золотой арфой и золотыми же словами "Irish Republic" и еще один, трехцветный, зелено-бело-оранжевый. Они оба реяли над Почтамтом, когда в 12:04 Пирс зачитывал Декларацию сбитой с толку толпе зевак, собравшейся на площади перед зданием:

"Ирландцы и ирландки!
Во имя Господа и ушедших поколений..."

Когда Пирс закончил, сияющий Коннолли схватил его за руку и стал энергично трясти. Толпа откликнулась вялыми аплодисментами и нестройными приветствиями, в целом заявление Пирса от имени Временного правительства свежесозданной Республики было встречено без энтузиазма. Никаких криков "ура", ничего, что напоминало бы то возбуждение, которое во Франции охватило толпу перед штурмом Бастилии. Ирландцы собравшиеся в выходной день перед Почтамтом, просто слушали, недоуменно пожимали плечами, посмеивались, оглядывались в ожидании полиции... Молодые люди раздавали копии Декларации всем желающим, один экземпляр положили у подножия колонны Нельсона. Постепенно зеваки стали разбредаться, кто-то подошел поближе к Нельсону, чье-то внимание было привлечено необычными флагами на крыше Почтамта (зеленый - слева, над углом Принсез Стрит, триколор - справа, над углом Генри Стрит), кому-то вообще наскучило все это действо, они просто развернулись и побрели по своим делам ...

Отряд британских военных, показавшийся через некоторое время на Сэквилл Стрит и пытавшийся пресечь мятеж в зародыше, был отброшен огнем инсургентов.

Одна из групп повстанцев атаковала Мэгезин Форт в Феникс Парке (Magazine Fort in Phoenix Park), другая, из бойцов Гражданской Армии, не встретив сопротивления, вошла в Дублинский Замок. Но вместо того, чтобы занять этот стратегический пункт и символ британского владычества, бойцы оставили замок таким же незащищенным, каким он был до их прихода, зато захватили соседнюю кондитерскую фабрику. Что заставило их поступить таким образом - неизвестно, возможно отсутствие какого-либо серьезного отпора и легкость, с которой удалось проникнуть в твердыню, они расценили как ловушку.

Еще один отряд Гражданской Армии под руководством Майкла Маллина и группа женщин и бойскаутов из Воинов Ирландии под командованием графини Маркевич заняли Сент-Стивенс Грин и Хирургический колледж (St.Stephens Green Park, College of Surgeons). Лужайки, клумбы, фонтаны - все это резко контрастировало с происходящим... Повстанцы, чтобы не привлекать к себе внимания, входили в парк небольшими группами по два-три человека через восемь разных входов. После того, как гуляющая публика была удалена с территории парка, бойцы Гражданской Армии занялись рытьем траншей, а отряд графини Маркевич - организацией пункта медицинской помощи раненым (которые ожидались в большом количестве). Для усиления защиты парка Маллин разместил нескольких стрелков в близлежащих зданиях, очень похвальная предусмотрительность, если бы не одно но: по неизвестным причинам он проигнорировал Шелбурн Отель, своего рода господствующую высоту с северной стороны Сент-Стивенс Грин. То, что не заняли повстанцы в первый день восстания, заняли британцы во второй. Сотня стрелков разместилась в здании и начала вести прицельный огонь по мятежникам в парке. После трехчасового боя Майкл Маллин отдал приказ отступать к Хирургическому колледжу.

Люди Эдварда Дейла под командованием лейтенанта Джозефа МакГиннеса захватили здание 4-х Судов (Four Courts) ,цитадель ирландского судопроизводства и юриспруденции. Повстанцы в количестве двадцати человек подошли ко входу со стороны Чансери Плейс (Chancery Place), потребовали у дежурившего там полицейского ключи и взяли здание под свой контроль. Они удерживали его в течение шести дней, после чего им удалось выбраться из окружения и скрыться.

А пять недоукомплектованных отрядов под командованием Эймона Де Валера взяли под свой контроль Боландс Миллз (Boland's Mills),откуда хорошо простреливались улицы, ведущие из порта в южную часть города.

Очень скоро начали оправдываться предсказания противников восстания. Власти пришли в себя после шока, вызванного действиями мятежников, и попытались взять ситуацию под контроль. Восставшим должны были противостоять Королевская Ирландская полиция и регулярная британская армия. Неудачи с Дублинским Замком и Тринити Колледжем сильно осложнили положение повстанцев, ограничив возможности взаимодействия и сообщения между отдельными группами, была потеряна столь необходимая при ведении боев в городских условиях мобильность. Отсутствие поддержки дублинского восстания в других районах страны привело к тому, что за считанные часы к Дублину было стянуто мощное подкрепление, и если соотношение сил в понедельник было примерно 3:1, то уже к среде - 10:1, естественно не в пользу повстанцев. Двадцать тысяч британских солдат взяли город в кольцо. Тем не менее и полиция, и армия встретили неожиданный и ожесточенный отпор. Борцы за свободу сражались с истинно ирландской решимостью и отвагой: в среду на мосту Маунт Стрит Бридж (Mount Street Bridge) Де Валера с двенадцатью бойцами в течение девяти часов отражал атаки двух батальонов британской армии.

В четверг 28 апреля британцы задействовали артиллерию. По Лиффи поднялась канонерка "Хельга", на территории Тринити колледжа расположились полевые орудия. Главной своей мишенью армейское командование избрало Почтамт, ни одно другое из укреплений повстанцев не подвергалось атакам и бомбардировкам такой мощи. В результате обстрела был разрушен весь прилегающий к Почтамту квартал Сэквилл Стрит, а в самом здании начался пожар.

В субботу 29 апреля руководители восстания с уцелевшими бойцами покинули охваченный огнем Почтамт и заняли позиции на Мур Стрит (Moore Street). Целые районы города лежали в руинах, росло количество жертв среди мирного населения, у мятежников, осажденных в зданиях, разбросанных по всему Дублину, ощущалась нехватка продовольствия и боеприпасов. Даже самые стойкие (или упрямые) понимали, что надеяться больше не на что, смельчаки (или безумцы), кинувшие вызов империи, были обречены с самого начала. Шагнув в пасхальный понедельник за порог Либерти Холла, они сделали шаг навстречу поражению, и оно не заставило себя долго ждать, осталось только встретить его достойно. Патрик Пирс принял тяжелое решение о капитуляции и разослал свой приказ всем уцелевшим отрядам...

В воскресенье 30 апреля сложили оружие последние из повстанцев, в пять часов с крыши Почтамта были низвергнуты флаги восставших, а вместе с ними и мечта о свободе...

Временное правительство Ирландской Республики народу Ирландии:
Ирландцы и ирландки!
Во имя Господа и ушедших поколений, через которые она обрела свои древние традиции государственности, Ирландия, нашими голосами, призывает своих детей сплотиться под ее знаменем и идти в атаку за свободу. Организовав и подготовив бойцов подпольной революционной организации Ирландского Республиканского Братства и открытых военных формирований Ирландских Добровольцев и Ирландской Гражданской Армии, настойчиво совершенствуя боевое мастерство, со всей решимостью ожидая подходящего момента проявить себя, она пользуется таким моментом и, поддерживаемая своими изгнанными детьми в Америке и отважными сторонниками в Европе, но прежде всего полагаясь на свои собственные силы, наносит удар, уверенная в победе.

Мы заявляем о праве народа Ирландии владеть Ирландией, свободно определять судьбу Ирландии, быть независимым и единым. Длительная узурпация этого права народом и правительством другой державы не отменила его, лишить ирландцев этого права не может ничто, кроме их полного истребления. Поколение за поколением ирландский народ отстаивал свое право на свободу и независимость; шесть раз за последние три столетия ирландцы поднимались на его защиту с оружием в руках.

Оставаясь верными этому основополагающему принципу и вновь отстаивая его в бою на глазах всего мира, сим провозглашаем Ирландскую республику Суверенным Независимым Государством и заявляем о нашей готовности и готовности наших товарищей по оружию отдать свои жизни делу ее свободы, ее благоденствия, ее процветания среди других наций. Ирландская республика подтверждает свою преданность интересам каждого ирландца и ирландки. Республика гарантирует религиозную и гражданскую свободу, равенство прав и возможностей всем гражданам, провозглашает свою решимость неотступно добиваться счастья и процветания как всей нации, так и каждого в отдельности, в равной степени оказывать внимание и заботу всем сынам и дочерям Ирландии и навсегда забыть о спорах и разногласиях, старательно насаждавшихся иноземцами и разделившими единую нацию на большинство и меньшинство.

До тех пор, пока мы силой нашего оружия не приблизим подходящий момент для избрания Постоянного Национального Правительства, представляющего весь народ Ирландии и избираемого голосами всех ее мужчин и женщин , все гражданские и военные вопросы Республики от имени народа будет решать Временное Правительство, учреждаемое настоящим документом.
Мы препоручаем дело Ирландской Республики покровительству Всевышнего, Чье благословение мы призываем на наше оружие, и в наших молитвах, обращенных к Нему, просим чтобы никто из решивших посвятить себя этому благому делу не опозорил его своей трусостью или несправедливостью.

В этот великий час Ирландская нация своим мужеством и выдержкой, а также готовностью своих детей пожертвовать всем ради общего блага должна доказать, что она достойна своего величественного предназначения.

Подписано от имени Временного Правительства:

Томас Дж.Кларк
Шон МакДермот
Томас Мак Донах
П.Г. Пирс
Эймонн Кеннт
Джеймс Коннолли
Джозеф Планкетт

святой Патрик

Когда в 432 году Патрик прибыл-таки в Ирландию, ему было уже около сорока пяти лет. Непонятно в таком случае, что имел в виду Синод, говоря о его «юности и неопытности»: то ли в сорок пять лет человек считался еще слишком молодым, чтобы проповедовать язычникам, то ли вся эта волокита длилась столько времени, что из «святого отрока» Патрик успел превратиться в зрелого мужа. Впрочем, в его биографии много таких хронологических несоответствий.